— Прочли?

— Да.

— Не вижу радости в ваших глазах.

Он подошёл ближе. Забрал бумаги, положил их на стол. Взял мои плечи в горячие ладони и смотрел сверху вниз прямо в глаза.

— Я выполнил твоё условие. Хочу получить награду.

Моё дыхание будто украли цыгане, я забыла, как вдыхать. Грудь стянуло путами. Я прикрыла глаза в попытках успокоиться. Надо срочно что — то придумать. Но выйдет ли? Мужчина зол на меня ещё с того раза, он не простил мне моей выходки.

— Не прячь от меня глаза. Тебе не отвертеться, — Виктор потянулся к моим губам.

Я понимала, что уже ничего не смогу сделать, но всё равно попыталась не дать ему себя прижимать к голой коже. Мужчина снова не обратил никакого внимания на мои руки, упирающиеся в его грудь, лишь кинув на них мимолётный взгляд. Он впивался в мои губы уже вовсе не так нежно, как раньше. Мне стало не на шутку страшно. Стало трясти, как в ночь после нашего венчания.

— Нет, — пыталась я вырваться. — Не надо!

Голос мой срывался, а слова тонули в упрямых грубых поцелуях мужчины, который слишком долго ждал. Виктор ничего не отвечал, я видела только его глаза, пылающие такой похотью, какую я ещё не знала до этого вечера.

— Может, завтра? — предприняла я последнюю попытку сбежать, пока барон оставил мои губы и перешёл к шее. — Уже поздно.

— Сейчас, — прорычал мужчина мне в шею, мягко сжимая её в своих пальцах. — И завтра. И послезавтра.

Меня подхватили сильные руки, будто я ничего не вешу, и кинули на кровать. Не успела я и попытаться бежать, как меня придавили сверху. Я услышала треск ткани платья как будто где — то вдалеке. Я смотрела огромными глазами, как мужчина словно безумный стаскивал с меня остатки платья, которое он порвал, будто оно было бумажным. Виктор немного умерил пыл только когда на мне не осталось ничего из одежды. Я пыталась прикрыться руками, за что они были прижаты к кровати. А он начал исследовать губами моё тело, пока мёртвой хваткой держал тонкие запястья, которые так и норовили вырваться. Мужчина неожиданно ласково и нежно прижался губами к моей груди, приближаясь к самой нежной её точке. Я задрожала ещё сильнее. Эти эмоции мне были не знакомы. Ни один мужчина ещё не целовал мою грудь. Меня пронзила острая волна ощущений, когда муж нашёл губами сосок и начал ласкать его языком. Мои губы помимо воли разомкнулись, выпустив стон. Руки ослабли и перестали дрыгаться. Я просто замерла на месте, как пристреленная, пытаясь справится с обрушившимися на меня ощущениями. Чем больше я пыталась их подавить, тем сильнее наседал Виктор, будто понимая, что я до последнего не сдаюсь даже собственным эмоциям.

Муж проникнул пальцами в моё самое запретное место на теле. Я вскрикнула от неожиданности, пытаясь не дать ему прикасаться ко мне, но он лишь вновь сжал мои руки и заставил испытывать новые для меня ощущения, которые очень скоро унесли меня из кровати куда-то далеко. Не помню, когда наступил тот миг, но я растворилась в этих ласках, а руки мужчины перестали удерживать моё извивающееся тело. Внизу живота собралась странная тяжесть, которую мне было сложно вытерпеть, она сладкой истомой рвалась куда-то наружу. Виктор ласкал мои складочки, заходя глубже и готовя меня к тому, чтобы моё тело приняло его. Он смотрел мне в лицо, ловя каждую мою эмоцию, каждый вздох, и очень смущал меня этим. Мне бы хотелось, чтобы он перестал пытать меня своим слишком откровенным взглядом, но мужу нравилось наблюдать за бурей глазах, которые я периодами просто закрывала, не в силах выдержать тех ощущений, что он принуждал меня испытывать.

Я подчинилась. Я позволила. Мне были приятны эти нежные руки и губы с щетиной на моей коже. Это горячее дыхание на моём теле сводило с ума меня, а моё тело — сводило с ума его.

Тяжесть внизу стала невыносимой и во мне будто что-то лопнуло, принеся облегчение и ни с чем несравнимое удовольствие. Я закрыла глаза, дрожа в его руках и не в силах больше сдерживать свои стоны. Когда всё немного успокоилось и моё тело перестало пульсировать и содрогаться, я осторожно открыла глаза. Виктор так и продолжал смотреть на меня. Он улыбался мне своей плутовской улыбкой. Барон одержал свою первую победу надо мной.

— Как я хотел услышать твои стоны, — сказал он, придавливая меня сверху собой, и жадно впиваясь в мои губы, чтобы подавить крики, которые последовали за его вторжением в меня.

Я вся напряглась и моё лицо исказила гримаса боли. Мне казалось, я просто умру в эту ночь. Нет, Виктор не был груб и неосторожен, но мой нежный организм принимал своего первого мужчину очень болезненно. Однако боль быстро перебилась другими ощущениями, от которых сбивалось дыхание, от которых я неминуемо падала в пропасть. Голова кружилась, я не знала, куда себя деть, и металась по простыням под тяжестью тела и под властью этого мужчины, который стал мне мужем. По-настоящему.

— Наконец-то, — рыкнул мужчина после череды особенно глубоких толчков и резкого выдоха. Он поднял глаза и посмотрел на меня. Снова провёл рукой по моей коже. — Боже, как же я тебя хотел… Ты сводишь меня с ума, Лена.

Я не знала, что отвечать. Меня потряхивало от пережитого коктейля из страха, боли и пронизывающих приятных ощущений, которые могут быть только между мужчиной и женщиной наедине. Виктор провёл пальцами по моей бледной щеке, а потом мягко убрал волосы, упавшие мне на лицо.

Что ж…, пора доставать мамины травки.

— Ты остаёшься здесь? — тихо спросила я его стёртыми губами, исколотыми нещадной щетиной.

— Ты — моя жена. И отныне ты спишь со мной. Поэтому ложись, и спи.

Мужчина улёгся в мою кровать, на которой еще недавно мы то ли боролись, то ли занимались любовью. Пришлось перед этим заменить простыни. Мне ничего не оставалось, кроме как лечь рядом. У меня не было сил спорить. Всё болело, хотелось спать. Но какой сон с ним рядом? Сегодня Виктор отнял у меня последний островок спокойствия, забрав у меня отдых в одиночестве.

Глава 15

Утро. Я всё же смогла уснуть в одной постели с ним. Боюсь открывать глаза, вдруг Виктор всё ещё здесь? Не хочу его видеть.

Но лежать всё время я тоже не могу, и потому приоткрыла один глаз и оглянулась. Кровать была пуста. Можно смело открывать и второй глаз. Села на кровати — Боже, как же всё болит! Ещё долго мне будет напоминать моё тело о том, как я стала женщиной.

Нужно срочно выпить траву. Надеюсь, ещё не поздно. И теперь пить её постоянно. Виктор на рушил обещание раз — нарушит его и снова. Что я могу против него? Только молча пить травки после.

Спустилась настороженно в столовую — никого. Что ж, хотя бы день у меня будет спокойным. Села за стол и отдала мешочек с травами служанке, которая принялась накрывать стол для меня.

— Настя, это успокаивающий чай. Нужно заваривать его мне перед ужином. Сегодня и сейчас приготовь, и вечером.

— Конечно, барыня. Прямо сейчас и отдам Тамаре, она приготовит.

Улыбчивая девушка унесла травы на кухню, пока я без аппетита ковырялась в омлете с беконом. Мысли мои были вовсе не здесь.

— Елена Олеговна, с вами всё в порядке? — спросила озадаченно Настя.

Она уже вернулась с заваренной травой и увидела, что я сижу за столом, не двигаясь, воткнув с усилием нож в самое сердце омлета.

— А? … — опустила нож и убрала в сторону. — Всё нормально. Давай чай.

Девушка аккуратно поставила передо мной дымящуюся чашку.

— Попью чаю, а потом поеду к своим родителям. Прикажи подготовить Свободу. Поеду верхом.

— Хорошо, — кивнула Настя и ушла на конюшню.

Натали встретила меня радостно. Она соскучилась и никак не могла привыкнуть, что моя бывшая детская теперь пуста. Мама проводила меня в гостиную, помогла снять пальто и попросила Таню налить кофе. Она без конца мне улыбалась, хватая за руки и обнимая меня, пока мы сидели на диване.